[rajsk]

Название: Последние лепестки роз
Автор:  Oh, panic!
Бета:  ~jasper~
Фандом: Сумеречная сага.
Рейтинг: Детям до 15 не рекомендуется.
Статус: В процессе.
От автора: Не прошло и два года, и я всё-таки написала продолжение)

Глава девятая. Это горит внутри меня
Изабелла (Иззи) Вольтури.
Расслабься, родная, и дыши тише. С каждым вдохом преисподняя все ближе. ©

Это невозможно.
Ты бросаешь меня!
Я любил тебя, ты любила его…
Мне нужна твоя помощь.
Ты умрешь.
Оно ломает тебя изнутри.
Он любит тебя.
Белла.
Белла.
Белла.
Заставляй своё сердце биться…
Ты будешь жить с этим вечно.

Закрывая глаза, это бывает так часто, я словно окунаюсь в ледяную воду, а затем начинаю неистово гореть воспоминаниями, что засасывают меня в круговорот потерянного. Голова резко начинает кружиться, и я падаю, не в силах сдержать те чувства, что проносятся во мне с бешеной скоростью, скоростью света. Эти чувства будто ломают позвоночник. Вот только слышится не хруст ломающихся костей. А чьё-то неистовое рыдание. Волчий вой в моей голове, словно самые страшные страдания всей земли настигли одновременно. Детский плач, только что появившегося на свет чуда. И взгляд умирающего внутри человека - последний взгляд приговоренного в толпу, прежде, чем гильотина опускается ему на шею.
Столько боли. Столько мучений умещается всего лишь в пару секунд, пока я, застыв на месте, смотрю куда-то вдаль. Столько страданий хочется вырезать из своего сердца, закричать на весь мир, чтобы каждый прочувствовал то же самое, чтобы вся боль человечества не была отдана только мне.
И в болезни и во здравии.
Пока смерть не разлучит нас.
Я скучала по тому, чего совершенно не знала, чего никогда не чувствовала. По тому, что было частью чужой жизни, по ошибке оказавшейся в моей душе. Разве это возможно? Так сильно и отчаянно скучать по неведомому? Я так хочу знать. Помнить. Пусть это будет боль и разочарование, но ведь сломанные кости срастаются быстрее разбитого на куски сердца.
Но время летит, ни щадя, ни дожидаясь. Рвется сквозь пелену невозможного, утягивает за собой, открывает новые грани, казалось бы давно изученного, мира. Время – не воин, не король. Время – палач, который раз за разом будет фальшиво убивать вас на глазах у неистовой толпы.
А затем я открываю глаза и продолжаю свой путь. Открываю железные двери своей фальшивой свободы, веду себя как обычно, совершенно не зная, какое это, мое «обычно». Оно стало пустым, как и прошлая жизнь. Теперь Вольтерра – мой дом. Моя крепость, мой огромный, ограниченный мир. Моя ненавистная тюремная камера. Я отбываю в ней пожизненное заключение. Она - моя стеклянная пустыня, размером с космос. В ней обитают лишь перекати-поле - дань ушедшим воспоминаниям. Внутри меня огромная черная дыра. Пустая и безжизненная.
- Ушедшие воспоминания вампиров редко возвращаются, Иззи. Ты должна смотреть только вперед, - Мартин незаметно встает рядом со мной, и я вздрагиваю от неожиданности, когда он находит мою ледяную руку и сжимает её как можно сильнее. Он знает, что в эти секунды забытья, всё моё существо рвется наружу, ломая изнутри ребра, рвет кожу и все мои мысли заполняет лишь одно желание: бежать, куда глядят глаза. Но он рядом, мой преданный, любимый убийца воспоминаний и я мысленно обхватываю себя крепче. Я никуда и никогда больше не побегу. Как бы ни было страшно. Поэтому я уверенно киваю ему в ответ и улыбаюсь, сдерживая внутри себя звериный крик. Это моя личная ежедневная пытка, проверка на прочность. Я прохожу её успешно десять лет. Десять моих лет смерти.
Я подняла взгляд вверх и оглядела огромный тронный зал, куда по неизвестной причине нас созвали Аро и Кай. Они делали это постоянно, по каждой невесомой причине, и догадаться об их сегодняшних целях могли разве что провидцы, которых Аро искал уже тысячи лет. На противоположном конце зала я увидела только что подошедшего Квила, от которого со смехом отодвинулся Алек - он умолял волка не подходить к нему без освежителя воздуха даже на метр. Я смотрела на них с завистью, рвущей мою тонкую грань самообладания. Не смотря на столь ярые различия, вечную вражду двух мифов, они всё-таки смогли стать верными и преданными друг другу друзьями. Но сильнее зависти была надежда. Наблюдая за невозможным союзом, я медленно выращивала в своём сердце веру в то, что и я когда-нибудь смогу свыкнуться, почувствовать себя в этих стенах в безопасности. Почувствовать себя своей. Что Вольтерра станет моей самой любимой тюрьмой.
Позади них, всего лишь в нескольких метрах, молчаливо возвышались Деметрий и Феликс. Похожие на прекрасных титанов, они молча стояли, вперив взгляд в пол и не замечали ничего вокруг. Полностью отданные во власть собственных мыслей. Мы были так похожи с ними в этом.
Сбоку от них, у окна, под лучами шафранового заката, словно богиня, находилась Розали. Я знала о ней мало, но того, что мне было известно, оказалось достаточно, чтобы посочувствовать её судьбе. Впрочем, у каждого из нас когда-то была своя Хиросима. Атомный взрыв, который никогда не выйдет за пределы сердца, уничтожая все изнутри. Мы зараженные болью. Мы будем носить это в себе вечно.
Я обернулась и, справа от себя, увидела молчаливого Чарли. Он был истинной загадкой для меня. Аро запрещал хоть когда-либо подходить к этому статному, кажущимся беспристрастным, вампиру. Кажется, Вольтури спасли его от волков на границе Канады и США. И именно в тот день в клане появился и сам волк, ставший частью нашей огромной нескладной семьи. Только в отличие от шумного Квила, Чарли казался призраком. Это было его очаровывающим талантом, прятаться от наших глаз, быть разведчиком, о котором никто и никогда не узнает, коль он сам не решит выдать себя.
Постепенно, секунда за секундой, в зал стекались все обитатели замка. Джейн, что сразу же отвела своего брата на место возле трона. Ведь ей была противна сама мысль, что её брат-близнец наконец-то отделился от неё, что его мир стал сосредотачиваться не только на ней одной. Чарли и Хайди неслышной поступью кошек, сразу же проследовали поближе Деметрию и Феликсу и встали позади них. Не было лишь жен глав клана и тех, кто собственно и созвал нас всех. И ненавистной мне Ренаты, что каждый удобный момент моей слабости нападала незаметно, колкими фразами, разрушая мой, с таким трудом удерживаемый, внутренний стержень. Он заржавел под натиском боли и грязи, что выливала она на меня. Ведь я была ближе к Аро, чем кто-либо другой. Я была его любовницей. Фавориткой. Каждую ночь исследуя багровый космос, что застилает молочная пленка древности.
- Надеюсь, у Аро важная причина, чтобы собрать нас здесь. Не хочу видеть, как он уводит тебя к себе, – Мартин тяжело вздохнул, потянул за руку, увел меня в сторону и, незаметно для остальных присутствующих, быстро и нежно провел своей ладонью по моей щеке. Я поймала его руку, прежде, чем он спрятал ее в кармане, и сжала в своей. Это всё, чем я могла довольствоваться в эти часы, что тянулись как резина, без его любви. Эти редкие минуты приятного, не заставляющего вздрагивать чувства свободы. Всё, что мне остается. Пусть это длится вечно. Я так хочу стать свободной.
- Они скоро придут, - с огромным усилием воли, мне пришлось отпустить его руку и вернуться на исходную позицию. Я успела как раз в тот момент, когда двери, ведущие в тронный зал, снова распахнулись. Аро быстро шел впереди своих братьев, таща за собой чье-то тело. За ним, с гордо поднятой головой, следовали Кай и Маркус. Толпа начала расступаться, и я наконец-то увидела, кого же тащит за собой мой господин. Это была молодая женщина лет тридцати. Её серые миндалевидные глаза были пустыми, а на, даже в смерти прекрасном, лице застыло выражение страха. Она была мертва. Её некогда белая пижама была пропитана кровью, и я почувствовала голодного зверя внутри себя, прежде, чем Аро выбросил ее бездыханное тело практически к моим ногам. Отчаянный крик пронзил мои уши и, кажется, вся Италия в этот момент содрогнулась от моря выплеснутой боли. Я подняла взгляд с женщины и увидела, как Феликс, пытается вырваться из цепкой хватки Деметрия и тут же подлетевшего к ним Алека.
- Вы обещали! – в бессилии он упал на колени и отчаянно начал бить кулаками по плиткам, моментально превращая их в горстку пепла, которая тут же взметалась ввысь от очередного удара. И всё повторялось заново. Я видела то, чего никогда не знала, но снова чувствовала. Боль утраты, скользящая в его глазах, сокрушающие рыдания без единой слезы, вся боль, все боли, все сразу.
- Вы дали слово…
Аро беспристрастно прошел мимо него, даже не соизволив взглянуть в глаза тому, кто был ему так предан. Ведь сам он всегда был тем, кто не способен расплатиться за эту верность. И ненависть моя возрастала от того, что я видела перед своими глазами. Истинное и неоспоримое подтверждение тому, что всё наше существование в стенах этого замка – всего лишь иллюзия, построенная из кирпичей, пропитанных ложью. Здесь не было никогда, и не будет и в будущем, никакой свободы и равенства. Мы рабы. Подчиняйтесь воли господина. И именно это, Аро и хотел показать нам, опозорив Феликса перед его самой нежеланной публикой. Самой неистовой толпой. Аро опустил топор на его шею. Голова с плеч. Камень катится к моим ногам и тонет в колодце с кровью. Но я не буду опускать взгляд. Пусть голова моя также слетит с плеч, но я не буду склоняться перед трусом.
Кто-то начал шептаться между собой, я не особо различала их голоса, но с каждым исходящим звуком, желание разорвать всех на куски только усиливалось. Я лишь подняла голову и увидела перед собой застывшую в изумлении Розали. Она смотрела куда-то вбок, бросив взгляд не на убитого горем Феликса, держащего в руках бездыханное тело девушки, а в дверной проем. И следуя за ее взглядом, я повернула голову в эту сторону и охнула от удивления и страха перед самой собой же. Там стояла маленькая девочка. У неё были такие же светлые волосы, как и у матери, ее же точечные черты лица, только глаза, прекрасные большие глаза были не серыми, а ярко зелеными. Она смотрела на труп, возможно, ее матери, сжимая в руке окровавленную игрушку, и глаза ее были полны страха и боли. Ей было не больше пяти. Но во взгляде читалась вечность, прожитая в одно мгновение.
Кай стоял рядом с ней, и его ладони были сжаты в кулаки. Он словно в любой момент готов был убить невинного ребенка, и насытиться ее мягкой шелковой кровью. Я сделала шаг навстречу, но кто-то схватил меня за локоть и сильно сжал мою руку в своей. Мартин. Он видел отчаяние своего лучшего друга и понимал, что ничем не сможет ему помочь. Даже если попытается, вместо одного трупа здесь окажется пятеро. За Феликсом последует Мартин, за ним, попытавшись заступиться, последую я. Нас будет пять. Ведь никто не оставит в живых ребенка. Наша вечность прервется, и мы окончательно умрем так ничего и не добившись. Но мы ведь боролись, верно? Мы были готовы жертвовать. И я чувствовала дежавю. И это чувство сжимало моё сердце титановой хваткой. Мне было это не ново.
- Что же ты натворил, Феликс? – Мартин сделал шаг вперед, но я вовремя схватила его за руку. Мы жили этим, спасали друг другу жизнь. Ведь если он пойдет дальше, то я уже ничем не смогу помочь.
- Это был удар в спину, Аро, - и я делаю шаг вместо него. Любимой фаворитке не страшен гнев хозяина. Я искренне надеялась на это. Но как всегда оказалась не права.
- Встань в ряд, Изабелла, - его голос тверд, но кому, как не тому, кто проводит с ним ночи, знать, что чувствовал этот вампир в своей старой душе. Его задели за самую тонкую струну. Его коллекция лондонским пожаром сгорала на его же глазах. Самая драгоценная и древняя книга начала гореть без шанса быть вынутой из огня.
- Зачем ты привел сюда ребенка?
Кто-то начинал шикать, кто-то перешептываться и я почувствовала спиной исходящий из толпы равнодушный холод. Ни сочувствия, ни милосердия. Истинный клан Вольтури. Каждый из нас. Ни хуже, ни лучше.
- Ребенок умрет, как и его мать, - ответил вместо Аро Кай и я резко повернулась в сторону Феликса. Он продолжал пустым взглядом смотреть на труп. Этот человек был ему дорог. Дежавю. Уже пережитое. Сшитые тонкими нитками ребра.
Белла, пожалуйста, пожалуйста, вернись ко мне, детка. Пожалуйста.
Розали вдруг сделала шаг навстречу ко мне, и я увидела в ее глазах понимание. И я почувствовала ее поддержку. Теперь не одна.
- Расходитесь, - Маркус махнул рукой в сторону двери и толпа постепенно начинала рассасываться, оставляя Феликса с его собственным мучением наедине. Не в состоянии сделать хоть шаг, я смотрела на Феликса не в силах представить ничего сильнее его боли. Когда душа бьется о титановые ворота, пытается вырваться из огненного «ничего». Здесь больше нет жизни, здесь нет больше воли. Есть боль, она ломает изнутри, она зажигает и тушит, зажигает и тушит. Душа, моя душа горит. Погасите огонь.
Феликс резко поднял голову и посмотрел прямо в мой ад, в пекло. И позвоночник словно сломался от чувства страха. Я упала на колени от столь знакомого мертвого взгляда. Золотые, прекрасные глаза. Откуда я вас знаю?
- Спаси её, умоляю. Это всё, что от неё осталось.
Ты думаешь, я смогу любить, хотя бы терпеть этого убийцу?
Я уверенно кивнула ему в ответ и закрыла глаза на секунду, чтобы всем существом прочувствовать тот яростный крик. Что-то тяжелое упало и покатилось по полу к моим ногам. Кто-то упал на каменные плитки следом.
Воля приговоренного закон. Закон, который я всегда чтила и буду чтить.
Ведь и я когда-то умру.
Мы когда-то всегда умираем.

***
Странное ощущение. Это похоже на тот момент, когда ты осознаешь, что что-то потерял или забыл и яростно перебираешь воспоминания, пытаясь понять, чем же это было. Отбрасывая в сторону ненужное, собирая маленькие отрывки, за которыми следует пугающая темнота. Но раз за разом карты перетасовываются и уже нет никакого шанса вспомнить.
Я резко открыла глаза и не увидела ничего, кроме белоснежного потолка. Не имея ни малейшего понятия, как я оказалась в своих апартаментах. Голова раскалывалась, словно кто-то бил в ней молотком как по наковальне. Позабыв обо всем, я учащенно дышала, пытаясь поймать в себя прохладный вечерний ветер, пыталась заставить себя успокоиться, и прекратить трястись как от дикого холода. Резкий стук в дверь вернул меня в реальность, и я вскочила с кровати как ошарашенная.
Аро. Он зашел в мои апартаменты удивленно, словно не ожидал здесь никого увидеть. Словно я была беглецом, которого он поймал в самом непредсказуемом месте.
- Что-то случилось, господин?
Не время для нежностей. Взгляд палача на мне. И я из тех, кого будут баловать рассказами о рае.
- Мартин сбежал, - сказал он, словно для меня это не должно было быть новостью. Но это было таковым. Я ошарашено смотрела на Аро, не понимая и не веря. Это глупая шутка? Он не мог сбежать без меня. Мы слишком долго готовили план несокрушимого и необратимого побега. Это было нашей совместной мечтой. Нашей. Не только его, но и моей.
- Ты удивлена? – продолжал он, подходя всё ближе. Взор палача сменился понимающим взглядом, и я всячески пыталась подавить в себе всё сильнее загорающееся желание кинуться следом за беглецом, что неожиданно воткнул мне нож в спину. Прямо промеж лопаток. Чуть-чуть промахнувшись, оставив сердце чуть левее. Пусть так. Больнее.
Я стояла как вкопанная, не в силах даже ответить.
Мы когда-то всегда умираем.
И я умерла повторно, упав лицом вниз.
Не сама. А получив предательский удар.
- Я лучше всех знаю, куда он отправится, - мой голос дрожал от боли, но я загоняла нож всё глубже в тело. - Я смогу убедить его вернуться назад.
Бледно-розовое небо словно заполняется кровью.
Становится таким же яростным, как и мои багровые глаза, заполненные болью предательства.
Не делай так. Не улыбайся, словно я самый лучший человек на свете.
Она любит меня, просто еще не поняла этого.
Если ты так не любишь сырость и дождь, зачем переехала в самый дождливый город США?
Самолет отправляется.
Это бывает часто, ты закрываешь глаза и окунаешься в ледяную воду и начинаешь гореть изнутри с воспоминаниями.
Я горю. Потушите огонь.

Добро пожаловать в Форкс, Белла.